Часть 6 Итак, стало совершенно ясно, что, не имея ресурсов материального плана, партийцы были полны решимости заменить материальные ресурсы духовными. Во-первых, они негодовали, почему ему не подходит место в общежитии. А надо сказать, что завод действительно располагал весьма комфортным общежитием. И, будучи в гостях, он видел, какие это благоустроенные комнаты, какая чистая постель, и простынь меняется 2 раза в неделю. Обширное 4-хэтажное здание, на каждом этаже был буфет и несколько свободных мест в общежитии, куда принимали гостей. Был намек на то, что если он останется там ночевать, то <...> Было чему удивляться: крупнейший завод Сибири разумеется располагал жильем. Причем очень высокого качества: паркетный пол, культурные украшения внутри квартир. Некоторые большие квартиры имели даже по 2 балкона. Однако эти квартиры давали в момент запуска завода. В этих квартирах жила элита. Но это та элита, которая руководила заводом в момент пуска. Как только завод начинал работать нормально, никакого жилья не строилось и не выдавалось, даже из городского жилого фонда. Ответ был прост: надо запускать другие крупные промышленные предприятия. Таким образом городская советская власть не планировала нового жилья для новых сотрудников, которых набрали бы при расширении самого завода. Был, конечно и такой хитрый способ, при помощи которого любой работник завода мог бы заработать себе квартиру. Он уходил на год на стройку, получая зарплату со своего старого места работы. Он должен был отработать определенный объем строительных работ (зачеты). Этим пользовались в основном рабочие завода и некоторая часть интеллигенции - инженеры, не занимавшие руководящие должности. Не хочешь жить в общежитии - иди на стройку. В то время пришедшим позже руководителям ничего не светило. Была, правда, надежда, что через 3-4 года начнут строить Затулинский жилмассив с малогабаритными "курятниками", куда хрущевская власть упрятывала тех, кто хотел иметь семью. А пока выкручивайся как можешь. Главным источником получения жилья для "опоздавших" руководителей была женитьба на девушке с квартирой. Но в то время такой девушки подходящего возраста для нашего героя не оказалось. Их уже "разобрали" более нахальные и более нетерпеливые <...> Это должна быть не только квартира, где будут жить его жена и дети, но и отдельная комната-кабинет, где он, закрывшись на ключ, мог бы разложить на столе секретные документы и писать доклады по поручению внутреннего ГРУ. Под этим подразумевалась та часть ГРУ, которая, благодаря тупости хрущевской власти, брала на себя обязанность по управлению государством. Вопросов было много. Но самый трудный - как подсказать занимающему руководящую позицию хрущевисту полученные выводы? Нельзя было приводить полную мотивацию. Поэтому хрущевец-руководитель считал такие выводы не лучшими, чем свои. И все же они внимательно слушали и запоминали. И когда конкретному выдвиженцу грозил полный провал и служебное несоответствие, он успешно выкручивался при помощи этих подсказок. Потом стало ясно, что продуктивно можно подсказывать только тем, кто стоит перед служебным несоответствием. Можно вообразить как трудно было найти таких людей - кому подсказывать. В этом состояло 90% трудностей, преодоление которых внутреннее ГРУ щедро оплачивало. Внутреннее ГРУ не рекомендовало подсказывать кадрам еврейской и немецкой национальности, коих в руководящих органах было чуть ли не большинство. Мотивировалось это двумя доводами. Первое: и евреи и немцы имели свои каналы информационного обеспечения, поэтому связь с этими инстанциями приведет к разоблачению ГРУшного агента. Вроде бы и рады всем помочь, но здесь не избежать разоблачения... Вторым доводом было то, что хрущевисты выдвигали все-таки русских людей, весьма резвых, энергичных, деловых, но с низкой культурой мышления. Подсказки ими охотно принимались, но редко кто за это финансово благодарил. За них расплачивалось внутреннее ГРУ. Но все-таки было утешение в том, что внутреннее ГРУ поддерживает славянский сектор власти. К славянам причислялись почему-то армяне, грузины и калмыки. Азербайджанцы, татары и среднеазиаты туда не включались. Впоследствии был придуман универсальный способ подсказки. Кто-либо из агентов внутреннего ГРУ писал письмо, где объяснялась суть дела, желательно в юмористических красках, и оправлял по обыкновенной почте. Письма эти вскрывались государственными органами, и если там были сведения делового характера, то по каким-то каналам они доводились до людей, нуждающихся в этих сведениях. Так выживал славянский сектор власти, конкурируя с сионистской круговой порукой с одной стороны и наследниками бывшей дореволюционной власти в лице немцев с другой. Увлекательным было отличие еврейского информационного рынка от немецкого. Заниматься этими делами было отвратительно, тем более неофициально, потому что это пахло фашизмом (отечественным фашизмом). Но, как в свое время говорил Хрущев в заключительном слове на XX-м партсъезде: "Цели наши ясны, задачи определены. За работу, товарищи, за работу". Сотрудники внутреннего ГРУ плевались, но честно служили Хрущеву, ибо тогда нельзя было служить Отечеству, не служа Хрущеву. Но как государственный деятель, Хрущев имел много недостатков, главным из которых считалось то, что он не умел отличить обычный треп от серьезного сообщения. Следовательно, он и его друзья у власти не могли отличить серьезного информогена от партийного фанатика, т.к. информоген всегда поправляет ошибки, а фанатик расхваливает любые действия хрущевистов. Хрущев безбожно повторялся, усиленно пропагандируя прописные истины, которые стали надоедать не только его противникам, но и тем людям, которых он выдвигал на руководящие позиции. Поэтому впоследствии от него отказались. Положение нашего героя осложнялось тем, что годы работы на заводе совпали со временем, когда Хрущев освободился от Булганина и стал править единолично (1958-61 гг.). В эти годы он имел реальное влияние на власть. А с 1961 по 64-й гг. он лишь числился главой государства. Реально страной управляла группа людей во главе с Микояном. Кому-кому, а работникам ГРУ было хорошо известно, что без Булганина Хрущев не мог бы одолеть Берию. Поэтому, когда Булганин оказался неугодным, авторитет Хрущева перед средним звеном власти резко упал, т.к. все они воображали себя булганиными, отвергнутыми от власти. Период монархизма Хрущева (он и глава партии, и глава правительства) был временем, когда руководство государством было пущено на самотек. Благодаря этому к 1963 г. произошли необратимые изменения в советской экономике в худшую сторону. Это был первый важный этап экономического разгрома СССР. Как впоследствии будет подсчитано, экономические убытки хрущевщины в 2,5 раза больше, чем все разрушения на всех фронтах у всех народов во 2-й Мировой войне, включая разрушения, нанесенные Китаю Японией в 30-40-е гг. Однако внешне никто не протестовал. Период власти хрущевщины считали периодом "оттепели". Интеллигенция настолько была рада этой оттепели, что простила эти убытки в размере 540 млрд. долларов по курсу на сентябрь 1939 г. Это в свою очередь означало материальное устаревание оборудования заводов невоенного производства. В этом и состояла необратимость негативных перемен в советской экономике. ВПК будет усовершенствоваться до Горбачева, т.к. само ГРУ, выполняя свое прямое назначание, снабжало руководителей советского ВПК всеми теми сведениями, что касались новых видов оружия у противника. Поэтому ВПК всегда работал на опережение, до тех пор, пока денег совсем не стало, и недостроенные авианосцы продавались Индии и Китаю, а достроенные подводные лодки стали терпеть крушения... Большевики ушли от власти, т.к. у них не оказалось денег даже на ВПК. Теперь давайте вообразим духовный мир нашего героя. С одной стороны он был прекрасно информирован о том, что СССР теряет характеристики великой державы. С другой стороны прорвавшаяся к власти рабочая аристократия хотела его "нормализовать и стандартизировать" и усиленно мешала выполнению функции внутреннего ГРУ. Хорошая девушка-библиотекарша ему неоднократно говорила, что ничего с тобой не случилось бы, если бы ты 2-3 года пожил в общежитии. Или же, живя у нас как квартирант <...> Он не имел возможности выполнять свои обязанности по внутреннему ГРУ, об этом он не мог сказать открыто, т.к. все местные руководящие инстанции знали, что функции ГРУ вне страны. Переход части военной разведки в политическую разведку параллельно с тем, что было в КГБ, все считали бы оскорблением местных руководящих кадров КПСС. Они начисто исключали любую подпольную деятельность, даже из патриотических побуждений. Идеологических разногласий между представителями обкома партии и нашим героем и ему подобным не было и не могло быть. Обе стороны старались приблизить вступление страны в коммунистическое общество. Но представители обкома строго следили за распределением благ и ресурсов, в том числе женского ресурса. Как скупой хозяин, они по капелькам распределяли эти ресурсы. Только самое необходимое, и при этом обкомовскому руководству должны были объяснять, для чего используется этот ресурс. Им ничего не стоило оставить крупнейший завод Сибири без квартир еще на 2-3 года после его запуска. В середине 60-х гг. они строили для этого завода малогабаритки-хрущебы, но для себя они строили только полнометражные со всеми мыслимыми удобствами квартиры. Наш герой не сомневался, что стоит захотеть руководству внутреннего ГРУ быть откровеннее с секретарями обкомов о важности обязанностей их агентов, как для него нашлась бы и квартира с паркетом, и много комнат в ней, и либеральное отношение к его похождениям... Но в том-то и дело, что внутреннее ГРУ никак не хотело быть откровенным с партийными органами. Внутреннее ГРУ выполняло работу партийных органов абсолютно бесплатно, надеясь, что партийные органы снабдят их агентов всем необходимым, хотя бы потому, что это были специалисты сверхвысокого класса: во-первых, как минимум два высших образования - гражданское и специальный вуз; во-вторых, это были люди с исключительными природными способностями, например, феноменальной памятью (напомним, что наш герой знал наизусть 20 000 патентов по измерительной технике). Но эти надежды были построены на песке. Однако партийная власть каждый раз давала понять, что способным людям они могут открыть доступ к ресурсам только в момент запуска конкретного предприятия, а дальше все на усмотрение партийной и комсомольской организации, которая должна идти на все, что угодно, лишь бы сохранить нужных специалистов на предприятии. Здесь не останавливались ни перед аморальностью поступков, ни перед криминалом. Например, ему собственными ушами пришлось слышать фразу: "вылечить" - это значит отпустить товарища в другие, более удобные ему организации. Лучше немного "залечить" и пусть всю жизнь болеет и берет больничные - лучше таким иметь нужных специалистов в организации, чем вообще не иметь. Таким образом, прорвавшаяся к власти рабочая аристократия закабаляла интеллигенцию тем, что предпочитала хронически больных интеллигентов, которые с завода не убегут. Для партийной власти главное чтобы завод при хронически больной интеллигенции как-то функционировал. Их ничего другое не интересовало. Таким образом, заводская аристократия, образовавшаяся в момент запуска завода, делала со вновь поступающими интеллигентами все, что хотела. Заводскую аристократию сильно раздражал внешний облик и распорядок дня нашего героя. Жил он в глубине Октябрьского района. Утром рано на трамвае он добирался на работу. После работы он сразу уходил с территории завода несмотря на желание местных авторитетов с ним общаться. Автобусом он добирался до центра города в кафе "Снежинка", что находилось рядом с почтамтом. Внутри кафе было сказочно красиво, и кормили там вкуснее, чем где-либо в Новосибирске. А т.к. в то время основная часть Сибирского отделения была в городе, то там в основном питалась молодежь - будущие асы сибирской науки. <...> На заводе посещение Дома офицеров считалось случайностью. А вот ежедневные посещения кафе считались аристократической прихотью, недостойно честного труженика промышленного завода... Таким образом вопрос был предельно ясен: надо найти предлог, чтобы уйти с работы. Наш герой поговорил с председателем заводского профкома о том, что намерен сниматься с профсоюзного учета. Тот сказал, что зря: скоро при заводе будет организовано НИИ электротехнической промышленности, и что придут ученые, поэтому работы будет много, и даже обещал его сделать секретарем комитета комсомола НИИ, чтобы открыть ему дорогу в партию. Он сказал: "Без членства в партии ты ничто. Двухлетней работой ты доказал, что математик способен лучше разобраться в электрической машине, чем инженер-электрик." Ошарашенный таким доброжелательством, он чуть не согласился. А перспектива быть начальником НИИ - это было удачей. Но он хорошо знал систему партийного руководства и понимал: на это место скорее всего пригласят товарища из ленинградской "Электросилы", а ему придется ишачить на него. На рубеже 50-60-х гг. почти все заводы Новосибирска имели общежития для молодежи, где специальные эмиссары партии поощряли разврат. Отсутствие квартир для нормальных семейных отношений они компенсировали большой доступностью секса и его разнообразием. Комфорт в этих общежитиях был достаточно высок и жители общежития смеялись над неустроенностью семейных... Стало ясно: впереди академия. Обстоятельства доказали, что в иной среде наш герой существовать не может. Для математика ежедневные хождения на работу не обязательны. Это значит больше времени для работы разведчика. До создания сибирского отделения Лаврентьевым М. А. в Новосибирске существовали 4 академических института: по горному делу; по химическим аспектам металлургии; биологический и транспортно-энергетический институт. В последнем некто профессор Щербаков занимался передачей больших энергий на сверхдальние расстояния. По тем временам это были 1500-2000 км. Высокая профессиональная репутация из турбогенераторного завода была как нельзя кстати в отделе, который возглавлял Щербаков. <...> Оказывается, он был должен работать в качестве математика-экономиста по оптимизации режимов управления энергетических систем. Очень большое количество математических уравнений. И надо предложить одно, но сложное уравнение, как это делается в термодинамике. <...> Через неделю, когда он вышел на работу, его ждала радостная весть: Щербакова назначили директором института - это был щедрый подарок внутреннего ГРУ... Продолжение следует.